В объятиях прошлого - Страница 31

Обстановка в комнате была под стать ее наряду. Разобранная постель, наспех прикрытая клетчатым одеялом. На деревянном столе недопитая бутылка виски. В блюдце – окурки. На полу – журналы, открытки и пара книг.

На полочке – фотография Саймона в концертном костюме и со скрипкой в руке. Надпись – почерк Джина узнала сразу – гласила: «Полине с любовью».

Джина уже пожалела, что пришла, но уходить было поздно.

– Здравствуйте. Вы Полина? – спросила она.

Хозяйка молча кивнула, сверля ее бесстрастным взглядом.

– Это ваше? – Джина протянула письмо.

Полина посмотрела на конверт и коротко кивнула.

– Вы знаете, что Саймон женат?

– Вы его жена? – недоверчиво спросила Полина.

– Да. Мы поженились полгода назад.

– Полгода...

Она была то ли пьяна, то ли немного туповата, и Джине стало вдруг жаль ее.

– Что вас связывает с Саймоном?

– Мы любили друг друга, – безжизненным тоном произнесла она. – А потом он меня бросил.

Разговор не клеился. Сесть Джине не предлагали. Полина молча смотрела на нее прекрасными пустыми глазами.

– Пожалуйста, не пишите ему больше.

Никакой реакции.

– Постарайтесь забыть. У вас еще все впереди. Поверьте, я знаю. – Джина повернулась и вышла из комнаты.

Письма больше не приходили, а может быть, их перехватывал Саймон, и со временем Джина заставила себя забыть этот печальный эпизод. Такое ведь случается, не правда ли? Люди встречаются. Влюбляются. А потом любовь проходит. Хорошо, если у обоих. Плохо, если у кого-то одного. Любовь вообще страшная вещь. Она может подарить счастье и обречь на вечную муку. Может окрылить человека и сломать его. Не каждый способен вынести бремя любви в одиночку.

Надо признать, она ревновала. Причем ревность не просто выскочила из-за угла, нанесла удар и скрылась. Нет, все было гораздо хуже: зеленоглазое чудовище набросило на нее сеть и вовсе не спешило выпускать жертву, затягивая ее в темный омут сомнений, боли и терзаний.

Утро вторника Джина встретила с улыбкой. Настроение не испортил даже вид корзины с бельем, которое так и осталось невыстиранным. Наконец-то удалось выспаться! Вечером в субботу, после того как Ольга забрала Коннора к себе, она прилегла на кровать и мгновенно уснула. Будильник разбудил ее в семь утра.

Через два часа, приняв душ, позавтракав и приведя комнату в более-менее пристойный вид, Джина решила прогуляться, а заодно и пополнить продовольственные запасы.

Джина готовила ланч в кухне, время от времени выглядывая в гостиную, где играл Коннор. Поиски работы наконец закончились: ей предложили место в страховом агентстве. Не самая, конечно, заманчивая должность, но выбирать не приходилось. Деньги заканчивались, а Крис с выполнением обещания не спешил.

Телефон зазвонил в самый неподходящий момент, когда Джина готовила соус.

– Миссис Эккерс?

– Да, – удивленно ответила она, и сердце застучало непонятно отчего.

– Это Дэниел. Я сегодня в Бостоне... по делам... и вот решил позвонить... узнать, как у вас дела.

– У меня все хорошо. Спасибо. – Сердце все стучало, не давая собраться с мыслями.

Дэниел тоже молчал, пауза затягивалась, и Джине вдруг стало страшно: сейчас он повесит трубку, и она уже никогда его не увидит.

– Вы... вы закончили с делами?

– Да. Я собираюсь на ланч и...

– Где вы?

– На Эм-стрит.

– О, вы же совсем близко. – Она перевела дыхание и сжала пальцы в кулак. – Приезжайте к нам. Я как раз готовлю ланч.

– А это... удобно?

– Конечно. Заодно расскажете моему сыну, как его мама прыгала с парашютом, а то он до сих пор не верит.

– Да, жаль я не додумался захватить фотоаппарат. Хорошо, Джина, я, пожалуй, сэкономлю на ланче.

– Только не рассчитывайте на многое.

– Ну, я до сих пор вспоминаю ваше печенье.

– Ладно, пишите адрес.

– Я его знаю.

– Вот как? Ну... хорошо, жду.

– Буду через полчаса.

Впервые увидев Дэниела Стивенса – тогда она, правда, не знала его имени, – Джина не поверила своим глазам. Это был он! Именно так выглядел мужчина, который приходил к ней в мечтах: синие, как море, глаза, русые, слегка вьющиеся на концах волосы, прямой, с горбинкой нос, твердый, с ямочкой подбородок и губы, от одного взгляда на которые бросало в дрожь. Когда же она услышала его голос – слегка хрипловатый, негромкий, с легким акцентом, – внутри у нее как будто задрожали дотоле молчавшие струны.

И вот теперь он идет к ней в гости!

А ей нечем его накормить!

Ланч. Ей хватило бы бутербродов и салата, но гостя этим не встретишь. Она порылась в холодильнике, нашла два листа салата. Они слегка подвяли, но их можно освежить приправой из уксуса и оливкового масла. Нашла завернутый в фольгу сыр. С полдесятка яиц. Взбила в соуснике четыре яйца и поставила их на тихий огонь, постоянно помешивая. Омлет не любит спешки – тогда он получается жестким. Приготовила сандвичи с курицей. Кофе варить не стала – рано. Зато достала хранившуюся на всякий случай бутылку калифорнийского.

К приходу гостя ланч был на столе.

Дэниел не стал церемониться и с аппетитом принялся за еду. Джина тоже ела, улыбаясь про себя.

Когда тарелка опустела, он отложил нож и вилку, отодвинул все от себя и с улыбкой посмотрел на нее.

– Спасибо. Прекрасный омлет. Вы, должно быть, знаете какой-то особый рецепт.

– Если вы надеетесь его выведать, то лучше забудьте. Я эту тайну и под пыткой не выдам.

– Вообще-то я не просто так, – признался Дэниел. – Мы могли бы поговорить?

Ну разумеется. Он просто пришел поговорить. Только поговорить. А что еще? На что ты надеялась? Что у такого парня нет девушки в Сан-Франциско? Что ему нужна безработная тридцатилетняя женщина с ребенком?